Общественный научно-просветительский журнал

Педагогика Культуры

ЖУРНАЛ

Педагогика Культуры

Поиск по авторам

Пространство культуры в ракурсе глобализации

Бузский Марат Павлович,

профессор, доктор философских наук,

Волгоградский филиал

Всероссийского финансово-экономического института

 

Уважаемые коллеги, друзья!

Тема нашей конференции дает хорошую возможность для того, чтобы с философских и нравственных позиций осмыслить те современные экономические, социальные и другие процессы, которые, демонстрируя успехи технического прогресса, вызывают одновременно не только озабоченность, но и тревогу. Действительно, постиндустриальный мир с его тотальной информатизацией и технологизацией обнаруживает не только свое пространственное расширение, но и способность репрессивности, организуя само бытие человека на основе жестко заданных ритмов и требований исполнения. Ведь если колесо может крутиться с любой скоростью, а роботы выполнять свои движения все более быстро и точно, то человек может существовать лишь в рамках такого времени, которое адекватно его организму и образу жизни. Отсюда – неизбежность возникновения коллизии: человек выталкивается за рамки существования техносферы из-за того, что не может адаптироваться к темпам ее функционирования. Однако он еще способен относительно устойчиво контролировать и регулировать технологический режим производства.

 Вторая и может быть главная коллизия связана с тем, что механическое время и пространство техники, какие бы современные формы она не принимала, оказываются внутренне пустыми, а потому не могут ограничивать рост и экспансию, взрывное распространение техносферы. В противоположность этому социально-культурное время и пространство – содержательны. Они выражают конкретные условия бытия человека и общества, которые должны внутренне развиваться вместе с содержанием самой культуры. Но они осуществляют это сравнительно медленно, а потому оказываются в этом противодействии неэффективными. Они не успевают создать условия для адекватного социокультурного бытия человека, так как эти ростки немедленно заглушаются и засоряются проявлениями массовой культуры, возникающей на индустриально-технологической основе. Человек попадает в мир количества, растворяющий и делающий бессмысленными качественное многообразие и индивидуальность.

 Основы самого существования человека начинают подменяться искусственными и внешними для него условиями его жизни. Именно на эту опасность, связанную с воздействием техники, указал М.Хайдеггер, подчеркнув, что раскрывая потаенность бытия при помощи техники и через ее условия, «человек постоянно ходит по краю той возможности, что будет преследовать и разрабатывать только вещи… Тем самым закроется другая возможность, – что человек все раньше, глубже и изначальнее будет входить в существо непотаенного, принимая эту требующуюся для ее раскрытия принадлежность к ней как свою собственную возможность»[1].

 Таким образом, оказывается – и это выявляется сегодня как особая глобальная проблема, – что человек имеет свой мир, который по способу бытия отличается от внешних условий своего существования – технических, системно-организационных, технологических и любых других, выраженных в социально-производственной инфраструктуре. Этот мир должен быть всесторонне раскрыт и защищен от внешних негативных воздействий. Его основой и сердцевиной является культура, в формах которой человек и воссоздает, сохраняет и изменяет качества своей субъективности. Поэтому необходимо признать и подчеркнуть, что бытие культуры находится в ином измерении и статусе, чем бытие производства, техники, социальных институтов и т. п. образований. А с другой стороны, в той мере, в какой человек изменяет реальность, воздействует на все сферы жизни общества, культура должна стать проводником такого воздействия.

 Огромное значение, до сих пор до конца не осмысленное, имеет в этом отношении Пакт Н.К.Рериха о нейтрализации культуры, выдвинутый еще в середине 30-х годов прошлого столетия, в котором обосновывается необходимость защиты культурных памятников, произведений культуры в целом. Суть этого Пакта выходит далеко за рамки Договора – международного соглашения о нейтрализации культуры, выведении ее за рамки ситуации войны или мира, политических или экономических кризисов. Ведь сама такая нейтрализация культуры становится фактом и формой признания того, что культура находится «в другом измерении», что в ее пространстве не может быть войны или мира, какой-либо политики вообще. Культура – это особый гарант существования человеческой духовности и свободы, гарант первичности и автономности нравственной позиции по отношению к любым другим реалиям общественной жизни.

 Пакт Рериха обращен к международному сообществу. В ситуации международных конфликтов и насилия, в самом начале развертывания фашистской агрессии он выявил новую зону сакрального – культуру как адекватное человеку пространство его бытия. Тем самым оказывается, что все то, что находится вне культуры, не может быть условием адекватного существования и развития человека, поскольку являются для его бытия недостаточными или ущербными. Это сами по себе экономические и социальные процессы, конфликты, войны, механизмы конкуренции и системы технического регулирования общества. Поэтому культура должна подняться над повседневной жизнью общества не просто как некая «заповедная зона», в которой сохраняются «редкие и исчезающие виды» – продукты гениальной человеческой мысли и творчества, но как цель и надежда человечества, как единственно реальная и универсальная мера его исторической жизни.

 Итак, идея нейтрализации культуры стала и формой ее сакрализации, обозначая ее высший статус. Сакральное, священное – это «важнейшая мировоззренческая категория, выделяющая области бытия и состояния сущего, воспринимаемые сознанием как принципиально отличные от обыденной реальности и исключительно ценные… Обособление сакрального от превратностей профанного, земного бытия и наделения его качеством истинности ставит сакральное в положение незыблемого идеала, возвышенного и верного образца для подражания»[2].

 Итак, сакральное – это вынесенный в сферу ценностей идеал, специфическая норма существования. С древнейших времен сакральное противостояло обыденному и было сферой почитания, поклонения и служения, во многом потому, что его собственное содержание оказывалось для человека сверхразумным и мистическим. Но поскольку культура оказывается наиболее существенной и единственно верной формой (сферой) бытия человека, то освоение человеком этого бытия и становится освоением и присвоением сферы сакрального. Историческое бытие человека в культуре приобретает форму и смысл сакрализации самого бытия человека. Как раз таким образом подлинное бытие человека – как и сама культура – могут утвердить и защитить свою автономность. Бытие современного общества приобретает свой смысловой центр и будет менять свою структуру по мере усиления воздействия этого центра, выражающего сам процесс освоения сакрального. В чем все это может проявляться?

 Прежде всего, можно предвидеть значительное усиление воздействия на поведение и поступки людей, на межэтнические и даже межгосударственные отношения принциповкультурно-этического сознания. Именно здесь рождаются и укрепляются новые гуманистические принципы: отказ от применения насилия, призыв к сотрудничеству, уважению прав любых, даже самых малых народов, требование равенства, свободы и справедливости. На этой основе открывается глубинный смысл Учения Живой Этики, этики благоговения перед жизнью, усиления этического, нравственного начала в решении экологических проблем. Поскольку этому процессу еще предстоит развернуться, необходимо глубокое осмысление и освоение внутренней связи между сакрализацией культуры и современной глобализацией.

 Глобализация сегодня рассматривается как «интернационализация экономики, развитие единой системы мировой связи, изменение и ослабление функций национальных государств, активизация деятельности транснациональных негосударственных образований, создание наднациональных правительств… Глобализация в отличие от интеграции (которая ассоциируется со структурным усложнением системы) предполагает расширение, пространственный охват входящих в нее стран» [3].

 Глобализация протекает сложно и довольно противоречиво. В ней видят как хорошие стороны, так и новые опасности для жизни человека и общества. Так, А.А.Зиновьев связывает глобализацию с появлением сверх-общества, которое стремится к мировому господству; С.В.Соколов – с ростом неравенства и дальнейшим усилением противоречий между странами; Т.А.Погрешаева полагает, что «глобализация духовной сферы жизнедеятельности человека не только расширяет его возможности, но и несет определенные опасности изменения пространственно-временных структур его бытия. Остро встает проблема: как согласовать разнообразие ритмов природы, общества и человека». Автор полагает, что становление информационного пространства сопровождается рядом особенностей, среди которых выделяет такие негативные аспекты, как:

  – возможность манипуляции сознанием людей и их поведением – между человеком и действительностью возникает огромное число "образных посредников", формируемых массовой коммуникацией;

  – угроза излишнего привыкания к виртуальному миру, утрату критериев пространственно-временной адекватности – путешествуя по интернет-миру, человек становится все более отрезанным от реальных деятельных процессов;

  – этический бриколаж, утрата нравственных ориентиров в освоении свободного времени»[4].

  Количество подобных опасений и критики глобализации с самых разных позиций сегодня значительно возрастает. Тем не менее, предлагаемых моделей решения проблем пока гораздо меньше. И здесь как раз значительные перспективы открывает идея нейтрализации культуры, выдвинутая Н.К.Рерихом. Отметим, прежде всего, что смысл идеи нейтрализации далек от принципов «антиглобализма» как направления соответствующего современного общественного движения. Глобализация – это объективная закономерность развития общества, в форме которой протекают его постиндустриальные преобразования, поэтому «запретить» или воспрепятствовать процессу глобализации сегодня нереально и не нужно. Но именно потому, что глобализация реализуется преимущественно в пространственной и системно-организационной экспансии техносферы, резко снижая значимость национального и культурного своеобразия стран и регионов и размывая человеческое начало в обществе, этот процесс требует своеобразной культурной «корректировки», возможность осуществления которой и обеспечивается через принцип нейтрализации культуры.

 Вернемся к мысли о том, что нейтрализация культуры – как сакрализация самого бытия человека – требует своего освоения. Здесь очень важно выделить приоритеты. Прежде всего, необходимо признать, что человек как субъект «находится» не в плоском пространстве вещей и общественных отношений, но возвышается над этим пространством, осуществляя свою субъективность и универсальность. Он пересекает эти отношения, но не ограничен ими. Он существует через более общие и универсальные формы, такие как культура, язык, сознание и самосознание, свобода и творческая деятельность, коммуникация. Именно поэтому человек в своем историческом существовании не растворяется в совокупности отношений и предметов, но сохраняет свою целостность, способность выходить за рамки своего настоящего. Следовательно, история человеческой субъективности должна быть выделена отдельно как история культуры, искусства, история нравственности, религии и науки и обособлена от истории развития условий его жизни – промышленности, техники и др. (хотя и здесь проявляется именно человеческая история).

 Поэтому глобализация в этом пространстве бытия человека должна осуществляться как расширение именно данного пространства – через интеграцию культур, формирование единого межкультурного и межконфессионального «мира человека». Но существуют ли в современном обществе предпосылки именно такого процесса? Они уже наметились. Ведь если не растворять человека в бесконечных частных ситуациях с их случайными смыслами, а выделить реальное пространство человеческого взаимодействия, то можно утверждать, что сегодня «произошло пространственно-временное уплотнение жизнедеятельности человека, которое проявляется в "сокращении" социально-психологических дистанций между гражданами информационного общества, в возрастании масштабов взаимосвязей и степени взаимодействия разных культур, учитывая, что в условиях глобализации современной цивилизации, культура становится важнейшим фактором мирового влияния» [4].

 Технически эту тенденцию обеспечивает единое информационное планетарное пространство. Однако сегодня эта возможность развития самого человека оказывается слабо реализованной из-за того, что сам процесс социализации, образования и воспитания не включен в рамки статуса культурной нейтрализации. Он обращен к чему угодно – рыночной конъюнктуре профессий, обеспечению потребности общества в квалифицированной рабочей силе, связан с развитием территории и т.п., но не к человеку, который должен жить, прежде всего, в собственном культурном мире и руководствоваться его требованиями.

 Современное образование (и даже в определенной степени воспитание) «запущено» и работает в соответствии с алгоритмами технико-технологической среды, подчинено требованиям рынка и принципам потребительского общества, но не специфике культуры, ее собственного пространства и времени. Поэтому современный человек оказывается как бы «частичным»: он ориентирован лишь на текущие проблемы, на координаты момента – «здесь и теперь», но оказывается неспособным осмыслить современность через традиции культуры, понять различие между «внутренним» и «внешним».

Главным сегодня становится «не быть, а казаться», т.е. важны и востребованы обществом не принципиальность позиций, а приспособление к обстоятельствам. Человек начинает теряться среди вещей, технологий и отношений. Сакральное, духовное – исчезает под натиском обыденности и повседневности. Мир становится однотонным и тускло блестящим через бесконечные витрины, миражи реклам, виртуальности возникающих красочных шоу.

 Но если культура нейтральна, а бытие человека сакрализовано,  то как все это может согласоваться с ритмами самого общества как системы, войти в соответствие с потребностями производства, требованиями органов власти, другими нормами, которые остаются вне такой сакрализации? Должен ли человек, например, подчиняться нормам и законам данного государства, если его собственное подлинное бытие задано в первую очередь нормами культуры?

 Это противоречие и даже парадоксальные последствия нейтрализации культуры кажутся сегодня непреодолимыми, а сохранение культурных приоритетов над остальными отношениями в обществе – утопическим пожеланием. Но это происходит потому, что духовно-культурное производство бытия человека еще не показало своих реальных результатов, не успело их показать из-за того, что Пакт Н.К.Рериха не приобрел значения сакральной формы бытия человека.

 Но когда это будет, наконец, адекватно понято и принято (хотя сегодня трудно сказать, когда именно это случится), начнется культурное воздействие и на все остальные технизированные сферы современной жизни. Ее глобальное информационно-безличное пространство будет внутренне расшатано и в нем начнут расширяться островки различных культур, которые все больше начнут восприниматься как источник жизненно важных норм и требований. Тогда начнет осуществляться тот новый поворот в истории, который предвидел еще Н.А.Бердяев: природное и «техническое» время истории начнет заменяться временем личностно-экзистенциальным, благодаря чему в историю начнет проникать не только экономический, политический, военный или другой подобный смысл, но, прежде всего, смысл духовно-нравственный, культурный. Причем такую историю, как считал философ, начнет именно Россия.

 Что же сегодня может укрепить культуру в пространстве глобализации? Прежде всего, резкое повышение ее роли и статуса в обществе. Культура не должна пониматься в каких-то отдельных своих функциях: как средство воспитания, развлечения, достижения социального взаимодействия и т.п. Культура сегодня – это единственная альтернатива оздоровления бытия и обеспечения гуманистических перспектив, самой судьбы человека в социуме в контексте негативных тенденций глобализации и технизации современного мира.

 Необходимо значительно усилить регулятивную и смысловую роль пространства и времени культуры в жизни общества. Важно понять, что именно социум и культура являются проявлением самой меры человека и меры человеческого начала в жизни общества. Поэтому если любые новые технологии, информационные и другие внедрения оказываются враждебными культуре, это значит, что они не только не освоены, но и негативны для их пользователей, поскольку деформируют их личность, разрушают субъективность и целостность. В освоении любых технологий и форм новой техники и важно согласовать их с требованиями культуры, сделать экспертный культурный анализ.

 Нейтрализация культуры в значительной мере способна стать основой в разрешении целого ряда других современных конфликтов: конфессиональных, национально-этнических, социальных, резко ограничить современный терроризм и нетерпимость, выявить бесперспективность и бессилие политики « с позиции силы». Но все это требует социальной ответственности, каждодневной упорной работы, веры в результат и огромного терпения. Требует тщательной разработки соответствующих программ и соответствующей политики, привлечения знаний, финансов, изучения и освоения передового и эффективного опыта в этом направлении. Все это должно стать фактором управляемой глобализации, преодолением сложившихся здесь стихийных и негативных процессов. В принципе, оно может стать основой того «общего дела», которое так упорно искал русский философ Н.Федоров – может сблизить страны и континенты в этой созидающей и творческой работе.

 Будем же и на нашем российском уровне и в наших условиях искать пути и направления освоения того потенциала, который открывается на основе нейтрализации культуры и сакрализации бытия человека. Именно в этом, как представляется, и лежит путь исторической преемственности и развития великого принципа гуманизма, равенства, человечности и свободы. Благодарю за внимание.

 

 ЛИТЕРАТУРА

 1. Хайдеггер М. Вопрос о технике // Новая технократическая волна на Западе.  –  М.: Прогресс, 1986– С. 59.

 2. Культурология. ХХ век. Словарь. – СПб.: Университетская книга, 1997. – С. 392, 393.

 3. Гусева Ю.М., Идея глобализации как потеря критического восприятия действительности. //Альтернативы глобализации: человеческий и научно-технический потенциал России. – Т.1. –  М., 2002.–  С. 69.

 4. Погрешаева Т.А. Глобализация духовной сферы и свободное время человека.   //Альтернативы глобализации: человеческий и научно-технический потенциал России. – Т.1. –  М., 2002.–  С.  71.

 


Метки: Рубрика: Ценности Культуры. Пакт Рериха, Бузский М.П.